Мечта поэта: как Светлана Тома возродила цыганскую романтику

Мечта поэта: как Светлана Тома возродила цыганскую романтику

Звезде «Табора уходит в небо» особенно удаются мистические роли

В фильмографии Светланы Тома — более 60 картин, однако ее имя неразрывно ассоциируется с ее самой знаменитой героиней, цыганкой Радой из мелодрамы «Табор уходит в небо», которую в 1976 году посмотрело почти 65 млн советских зрителей. Сегодня, 24 мая, заслуженной артистке России и народной артистке Молдавии исполнилось 75 — «Известия» вспоминают ее путь в искусстве.

Очи черные
Автор «Табора» Эмиль Лотяну открыл Светлану как актрису, во многом сформировал ее актерскую личность и навсегда остался главным режиссером в ее жизни. У него она дебютировала в 1966-м в «Красных полянах», а потом сыграла роли второго плана в фильмах «Это мгновение», «Лаутары», «Мой ласковый и нежный зверь» и «Анна Павлова».

Внешняя фактура Светланы Тома (огромные черные глаза, оказывающие магнетическое действие) в начале актерской карьеры делала ее практически идеальной исполнительницей цыганских ролей. Свою первую цыганку она сыграла еще на третьем курсе Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии — это гордая и самостоятельная Маша в ленфильмовской экранизации пьесы Льва Толстого «Живой труп» режиссера Владимира Венгерова, где молоденькая студентка выглядит вполне равной партнершей таким корифеям, как Алексей Баталов и Олег Басилашвили.

Дальше цыганки «пошли косяком», по выражению самой актрисы, но не простые, а литературные. Рада из «Табора...» — героиня ранних рассказов Максима Горького, Тина в «Моем ласковом и нежном звере» — чеховский персонаж (из повести «Драма на охоте»), а последнюю свою цыганку Тома сыграла в фильме Лейлы Горделадзе 1987 года «Мои цыгане» по автобиографической повести Нодара Думбадзе.

Роковая красавица
От цыганского «шлейфа» актрисе до некоторой степени удалось избавиться, но какая-то колдовская аура роковой женщины всё равно сопровождала Светлану Тома на протяжении многих лет, и роли, отмеченные налетом мистики, всегда удавались ей с особым блеском. Так, уже в 2000-е она сыграла загадочную и инфернальную Сычиху в популярном костюмном сериале «Бедная Настя». В руках этого персонажа сходятся концы всех сюжетные линий, и все попытки ответить на очередной неразрешимый вопрос из запутанной семейной жизни героев, полной «скелетов в шкафу», ведут к страшной, но красивой Сычихе, не без оснований пользующейся репутацией ведьмы.

Нетрудно понять, что имеет в виду Светлана Тома, когда говорит: «Я могу играть бытовые роли, но это не мое». Она, конечно, может прекрасно сыграть и нервную жену (например, в психологической драме Николая Скуйбина «Кто стучится в дверь ко мне?»), и заботливую мать (мать будущей великой балерины Анны Павловой в байопике Эмиля Лотяну), но все-таки основное ее амплуа, идеально соответствующее ее психофизике, — «мечта поэта», «то ли девочка, то ли виденье». Одна из характерных ролей Светланы Тома в 1970-е — возлюбленная героя в музыкальной мелодраме «Прерванная серенада» Максуда Ибрагимбекова. Визуальным рефреном фильма становится живописный кадр, в котором Тома проходит на фоне водопада, словно возникая из радужных брызг, чтобы вскоре в них раствориться. Режиссер Ибрагимбеков использует один из излюбленных ракурсов, в которых часто показывал Светлану Эмиль Лотяну — когда лицо этой женщины-грезы склоняется сверху над героем, как некое чудесное мимолетное видение, как сказочный мираж, слишком прекрасный, чтобы быть явью. В повседневный быт типовой советской квартиры это лицо как-то не очень вписывается, оно больше гармонирует с природной стихией, которой трудно управлять, а можно лишь восхищенно любоваться. Недаром мастер поэтического кино Эмиль Лотяну словно вплетает лицо своей любимой актрисы в узоры из ветвей и цветов.

Чистая душа
Впрочем, впервые это лицо поразило его на фоне самой заурядной кишиневской троллейбусной остановки. 17-летняя Светлана Фомичева, обычная абитуриентка в очках и с хвостиком на голове, ехала подавать документы на юридический факультет университета. Она хотела быть криминалистом — в ее глазах эта профессия была окутана тайной и романтикой (впоследствии именно таинственность и романтичность станет атрибутом лучших ролей актрисы). А 29-летний Эмиль Лотяну собирался снимать свой второй полнометражный фильм, «Красные поляны», и искал актрису на главную роль.

Уже через восемь дней несостоявшаяся криминалистка была на съемочной площадке, хотя для ее родителей, воспитывавших дочь в строгости, столь внезапная перемена планов стала шоком, и слово «артистка» никак не вязалось со скромной домашней девочкой. Сочетание внутренней чистоты с горячим темпераментом, «огонь подо льдом» делает очень обаятельной первую роль Светланы Тома, о которой Лотяну говорил: «Искусству просто необходимы люди чистые, рыцарственные. И я поверил в эту девочку, поверил, что она сыграет Иоанну». Героиня «Красных полян» — дочка чабана, но она меньше всего ассоциируется со стереотипными представлениями о наивной глупенькой «пастушке».

Режиссер Лотяну словно нарочно делает всё, чтобы притушить сексапильность юной героини: заматывает ее лицо платком, оставляя одни огромные черные глаза (говорящие лучше всяких слов), сочетает яркое красное платье с тяжелыми кирзовыми сапогами (к которым даже привязывали специальные грузы, чтобы утяжелить походку). В результате получается собранный из контрастов образ: «девочка-воин», хрупкая, но сильная, виртуозно управляющаяся с кнутом, одинаково привлекательная и для деревенского пастуха, и для заезжего городского интеллигента. Обоим героиня дает понять, что с такой девушкой шутить нельзя и ничего не остается, как беспрекословно ей подчиняться и носить ее на руках. А зрителю не остается ничего, кроме как признать, что вчерашняя школьница и домашняя девочка, не имеющая никакого ни актерского, ни человеческого опыта, Светлана Тома — воплощенная киногеничность, ходячая «магия кино».

Цыганская звезда
Образ «женщины-воина», который начал складываться в «Красных полянах», Лотяну позже разовьет до предела в фильме «Табор уходит в небо», где необузданность героини оказывается в итоге несовместима с жизнью. Теперь невозможно представить кого-то другого в роли Рады, а тогда худсовет «Мосфильма» долго не хотел утверждать Светлану Тома, предлагая Эмилю Лотяну довольно широкий выбор актрис. Однако Лотяну был не из тех режиссеров, которые идут на компромиссы, и настоял на своем выборе. «Дело не во внешней фактуре, — рассказывала Светлана Тома, — он искал, как мне кажется, какой-то определенный потенциал для этой роли. Проще всего было взять цыганку и снимать. Я приезжала на кинопробы три раза — он для себя хотел удостовериться в том, что это именно то, что ему нужно. Это как музыкант ищет инструмент».

Неотразимая героиня фильма «Табор уходит в небо», сошедшая на экран со страниц горьковского рассказа «Макар Чудра» и дополнительно приукрашенная воображением Эмиля Лотяну, — женщина-наваждение, которая останавливает лошадей взглядом, лечит наложением рук, но так же легко может погубить даже любимого человека, потому что себя любит больше, а волю — больше всего на свете. «Хотела бы я быть такой же свободной», — признавалась в одном из интервью Светлана Тома, подчеркивавшая, что в жизни совсем не похожа на сыгранную ею роковую женщину, и всегда радовавшаяся, что на улице ее не узнавали даже после грандиозного успеха «Табора...»

Цыгане, арендовавшие кинозалы целиком, чтобы посмотреть фильм, так поэтично отражающий их жизнь, были недовольны, что вместо родной им цыганки, которую они видели на экране, представлять картину выходила совсем другая девушка, в очках и с хвостиком. Нужно отдать должное режиссерской интуиции Эмиля Лотяну, благодаря которой Светлана Тома перевоплотилась в неотличимую от настоящей цыганку (хотя у актрисы нет ни капли цыганской крови) и стала безупречным музыкальным инструментом для такого страстного и жестокого цыганского романса, как «Табор уходит в небо».